Alter Ego

  Произведение Джека Лондона "Мартин Иден" поражает своей красотой, драмой и отчаяньем. Оно содержит много философского содержания, которое способствует переосознанию мысли. Книга автобиографична, правда некоторые эпизоды не совпадают с историей автора. В ней описан момент перерождения человека: молодого матроса сподвигнули на изменения вспышка любви и осознание своей человеческой ущербности. Моральная стойкость, тяжелый физический и душевный труд превратили крепкого работягу в великого писателя. Уверенность Мартина удивляет. В моем представлении Д. Лондон играет с эмоциональностью зрителя (проверяет на прочность). Каждый раз, когда у Мартина рушились все его ожидания успеха и славы, я в виде читателя теряла надежду на его будущие победы, тем временем как главный герой, всё больше работал и ждал момента своего взрыва. Его уверенность, как плотный металлический стержень, была непосильна. Цель ради, которой шел Мартин, достиглась, и снова задается вопрос: что потом? Потом Марти

  Во всем есть своя драма. Солнце топиться в горизонте. Кончается день и кончается жизнь. Дождь начинается, когда заходит солнце.  Море - драматичное явление, полное силы и непостижимости, красоты и страха. В море добиваться покоя (смерти) - люди тонут во власти стихии. Оно расслабляет, исцеляет, помещает тело в космическую невесомость, обволакивает своей скользкой текстурой. Серое, черное, синее, голубое, лазурное, бирюзовой, золотистое, розоватое, гладкое, пенистое, бушующее, еле-двигающее - всё одно - море. Страшная сила охватывает человека, смотрящего не него. Волна накатывается, закручивается, наплывает, уноситься вниз и все снова.  Не остается выбора, не бояться его. Воплощение Афродиты. Она - справедливость, также и море. Сколько жизней оно лишило существования и разве просто так? Возвращает нам то, что мы ему посылаем - тиран, поддерживающий баланс жизни и смерти.  Абхазия - страна серых футболок, синих штанов, сигарет, битых старых авто, бездомных потрепанных собак, синего мор

  Р оман, написанный в 60-х годах двадцатого  века, поверг в шок людей "американских" девяностых. Он был громкий и обсуждаемый, критикуемый из-за своей цензуры и непристойности обществом того времени.  Эпизоды, который представляет читателю Владимир Набоков, словно ванильное мороженное, слизываются глазами со страниц книги. Его слоган, его восприятия мира, его фрагменты (то есть Гумберта Гумберта), почти "дословно" показаны в экранизации Эдриана Лайна 1997 года.  Сложности с актерским составом чуть не остановили сам проект.  Правда, Стенли Кубрик уже создал версию  этого произведения , но она не совершила прорыв в массы из-за неточности передачи набоковской манеры. Цветочные, светлые оттенки представляются передо мной при воспоминании о произведении "Лолита". Даже само название схоже с процессом поедания конфет - такое же сладкое, приторное и зачастую вредное.  Запутанная история  детской и уже откровенной любви  Г.    Г.  сказывается на происходящим с Дол